7 ноября 2018 года Великой Октябрьской революции исполнился 101 год. Мне 20 лет, и я не жил в Советском Союзе ни минуты. Следовательно: как к этому относиться?
В школе историю преподавали замечательно, однако хронологический порядок меня интересовал мало. Стояли 70 лет у власти в стране какие-то люди – большевики, вроде. Говорили, что скоро будет коммунизм: равенство, достаток, справедливость. Читали, как говорят, очень многие люди: Маркса, Ленина, Горького, Шолохова. Хорошо: а мне-то сейчас что?
Родственники постарше жили в советское время – я обратился за помощью к ним. Бабушки и дедушки мирно работали, родители увлекательно росли и вкушали юными сердцами коммунистические идеалы – вернее, их «перестроечную» версию. Вспоминают, что было очень хорошо, как бы трудно ни было. Юность, наверное, всегда очень светла. Но при чем тут я?
Как бы не так. Я очень "при чём".
Я везде вижу ту прошедшую эпоху: её следы, запахи, отражения. Среди молодёжи сегодня очень популярен СССР – в основном, из-за огромного количества фотографий тех лет. Что-то необычное чувствуется в этой моде: ведь есть было нечего, что людей при Сталине навсегда увозили из домов, что на Войне больше 20 миллионов умертвили... Но страшное, грустное, печальное – всегда романтизируется.
В родном городе стоит без дела полузаброшенная сетевязальная фабрика – вернее, её кирпичные покровы. Не знаю, закрыта ли совсем, но производительность явно не та, что раньше. Ещё две фабрики закрыты в городе окончательно: здания пустуют, памятники у входа облупились и стали пристанищем матерных словечек.
Я не знаю и не понимаю, что меня связывает с тем временем. Родственники? Киноленты? Фотоснимки? Но что-то явно и долго постукивает по глазам, когда идешь, думаешь о своём, пытаешься разобраться: причём где угодно. Силуэты Ленина на стенах метро, облупленные «Серп и Молот» на монументах в честь Великой Отечественной войны в Рязани, забитые книгами вождей соцреализма шкафы у бабушки дома.
Знаю точно: там был не Рай, не Ад и даже не Чистилище. Но точнее сказать не сумею, потому что ничего подобного нигде больше не увижу.
Хотя – и очень хотелось бы.
Борис Поженин
