Первая часть. Культурный код
Вторая часть. Отряды хранения молодости
Третья часть. Моя прелесть
Четвёртая часть. Нитки
В 90-х в моем подъезде на первом этаже поселился бандит. Такой типичный злой и хамоватый персонаж, бытие которого в моем сквозном подъезде сильно усложняло логистику. В трезвом состоянии он еще мог мало обращать внимание на карасиков, снующих через подъезд со двора на автобусную остановку и обратно. В подпитии же он возвращался на свою нескончаемую войну и истреблял все живое в радиусе видимости. Не трогал он только женщин и девочек.
Мы прозвали его Саша-Вырубаша. Александр был среднего роста, но непропорционально велик в плечах. Еще его отличало полное отсутствие шеи. Его голова плавно вытекала из плеч, тем самым делала его похожим на большой палец толстого человека. Лик его был картинно украшен массивными надбровными дугами, отчего и выражение лица и фигура его неуклонно напоминала мне альфа-самца гориллы. Такого, который всегда жёстко прогоняет незваных гостей стаи.
Подводная хищная рыба. Unsplash
Я видел несколько драк Александра со случайными прохожими, которых не успевали оповестить о том, что в общении с пьяным гориллоподобным гоминидом лучшая стратегия – это легкоатлетический спринт. Сам я пару раз избегал общения с нашим героем, именно благодаря навыкам в этом виде спорта. Абсолютно все драки Саши-Вырубаши продолжались до первого его удачного удара, после чего его незадачливый противник, который пытался выяснить в чем причина столь агрессивного выпада, отправлялся на скамейку запасных в царствие Морфея.
Помню, как наш сплоченный отряд человек из пятнадцати мгновенно, как по команде, разлетелся кто-куда при появлении в дверях подъезда Саши-Вырубаши. На скамейке остался сидеть один-единственный боец из старшего поколения по кличке «Череп». Он не был очно представлен с Сашей и легенд о местном гусаре доселе не слышал. Так что Саша молча подошел к сидящему, сунул ему в уже бородатое на тот момент лицо, отчего Череп пришел в горизонтальное состояние безысходности, завалившись назад. Саша также молча развернулся и ушел, а мы обнаружили Черепа отдыхающим с закинутыми на скамейку ногами. Пострадавший, кстати, даже в мгновения неудачи так и не выпустил из рук полторашку пива, но, к несчастью, содержимое ее вылилось во время вынужденного отдыха.
Аккурат после лобового знакомства с кулаком Саши-Вырубаши Черепа посетило озарение, и он предложил использовать новую стратегию использования наших легендарных черных ниток.
Мы открыли несколько почтовых ящиков в нашем с Сашей общем подъезде, привязали нитки к дверцам, протянули их сквозь дверной проем и уселись за стеной позади ящиков у электрощитовой, держа в руках заветные нити управления дверцами.
Стояла снежная зима, полная луна отлично освещала улицу. Когда усталый человек заходил со светлой улицы в неосвещенный подъезд, он мог видеть только почтовые ящики, на которые падал лунный свет от окна. В этот самый момент вступал наш оркестр юных звонарей.
Наша задача была не переусердствовать. Дергать за нитку, стуча открытыми дверцами ящиков, нужно было сначала максимально медленно. Живущие своей жизнью почтовые ящики многих заставляли спешно ретироваться. Если же жертва продолжала упорно стоять и дожидаться лифта, мы дергали за нитки неистово, наполняя парадную отчаянным и сумасшедшим боем ударов металла о метал. С такой психической атакой справлялись только самые стойкие, в основном мужчины.
Паники людской непосредственно мы не видели, так как сидели за стеной, но слышали, как мои соседи вскрикивают, обсуждают увиденный полтергейст, или же просто убегают. Кто-то спотыкался и падал. Картинку дорисовывала фантазия, отчего становилось еще смешнее, так что приходилось затыкать рот руками, чтобы не выдать себя.
Нас в тот вечер было четверо. Я строго-настрого предупредил всех, что если в подъезд войдет Саша-Вырубаша, то мы просто должны сидеть молча в темноте и не дергать за нитки. Иначе, если патологически лишенный страха Саша начнет искать нас в темноте, то мы просто окажемся запертыми в ловушке, в тупике! Все согласились с моими доводами.
Но, стоило нам прийти к консенсусу, высший демон мальчишеских приключений послал нам того, кого мы так боялись. С нашей стороны дверь сквозного подъезда открылась, мы увидели тень стоящего человека и сразу ее узнали. Человек без шеи! И ни у кого тогда не было сомнений: Саша-Вырубаша был пьян в гумус.
Все закопошились, напряглись, один из нас пропищал: «Это он! Тихо!» И настала тишина. Гориллоподобный Александр какое-то время постоял в проеме, и медленно зашагал в метре от наших лиц по лестнице. Я сидел у стены в тупике, зажав рот и нос руками и выпучив глаза от страха. Абсолютно также сидели, прижавшись друг к другу, и мои компаньоны. Вместе с этим было нестерпимо смешно. Адреналин зашкаливал, я чувствовал, что кого-то по соседству со мной начало потряхивать.
И тот самый момент, когда бандит приблизился к своей двери на первом этаже, произошло нечто, не поддающееся логике. Во мне что-то порвалось, не выдержало. Я расслабился и решил отдаться на волю Его Величеству Приключению. Я сделал именно то, чего умолял не делать своих компаньонов. Я дернул за нитку.
«Бах!» - И в тишине кто-то опять запищал, раздался сдавленный не то стон, не то мычание, силой подавляемого смеха. И в этот момент началась невообразимая сумасшедшая канонада ударов почтовых ящиков. Несколько секунд все, не сговариваясь, колотили своими дверцами, давая выход подавляемым эмоциям, которые было невозможно сдержать. Несколько секунд и потом также, как по команде, резко наступила тишина.
Такая глупая и наивная тишина, будто бы отменяющая всю ту вакханалию грохота, что происходила секунды назад. Подхлестываемые опасностью и адреналином, мы тряслись в темноте от подавляемого смеха. Казалось, что сейчас между нами от напряжения проскочит искра. И она все-таки проскочила. Просто если очень долго с силой удерживать воздух в себе, не давая вырваться наружу, он все равно рано или поздно найдет слабое место в конструкции вашего сосуда. И выйдет оттуда, с другой стороны.
Раздался короткий и слабый, но очень хорошо различимый в тишине, абсолютно предательский звук. Впоследствии никто так и не признался в его авторстве.
Но я тогда больше не мог терпеть. Я разжал рот и начал смеяться, хотя это был скорее крик или вопль, нежели смех в привычном его звучании. Крича, что есть мочи, я начал ломиться наружу прямо по телам и головам моих товарищей. В этот момент заорали все. Я упал на кого-то, попытался вскочить, снова оступился и наконец выкарабкался к спасительной двери.
Выбегая из подъезда, я поскользнулся и только чудом сохранил равновесие. Это еще сильнее подлило масло в огонь и я осознал, что физически не могу бежать. Согнувшись и держась за живот, я сделал несколько шагов к сугробу, который образовался от расчистки дорожки, и повалился в него.
Следом показалось два моих товарища, которые как по команде поскользнулись в том же самом месте, где и я, и тоже повалились в сугробы. Мы лежали в снегу и громко орали.
Последний наш компаньон, выбегая, на том самом скользком месте подлетел максимально картинно и эпично. Равновесие он не удержал и грохнулся с невысокой лестницы о землю обетованную спиной. Он орал не то от смеха, не то от боли.
Саша в тот вечер так больше и не появился. Мы долго не могли встать из своих сугробов. Очень сильно болела грудь. В тот вечер я понял, что был близок к смерти из-за смеха. Мы забросили развлечения с нитками навсегда.
Кирилл Михайлов
