Знаешь ведь, что «швейцарский» антураж в фильме о Штирлице снимался в одном из восточногерманских городов – и всё же необъяснимое любопытство толкает искать в Берне эту Блюменштрассе.
Ту самую, апокрифичную Цветочную улицу, где так нелепо и мужественно окончил свой жизненный путь благороднейший профессор Плейшнер в исполнении великого Евгения Евстигнеева.
«Цветочная улица». Кадр из «17-ти мгновений весны»
Толкаешься в местное информационное бюро, где извлекается на свет увесистый путеводитель (поскольку в то время термин «навигатор» ассоциировался только со словом «штурман»). И разочарованно видишь, что в Берне есть лишь Блюменвег, но это ведь не Блюменштрассе...
Впрочем, у местного туристического офиса для россиян припасено утешение: если уж совсем расстроитесь, вас отведут на одну из здешних улочек, действительно смахивающую на Цветочную. Тот же изгиб мостовой, брусчатка, похожие дома, герань на подоконниках, тишь да благодать. Почти что Цветочная...
«Псевдоцветочная улица»
Лишнее свидетельство близости культуры немецкоязычной части Швейцарии к германской культуре.
А вообще-то, зачем Берну Цветочная улица, когда здесь столько цветов – на клумбах, на окнах, перед входом в магазины и рестораны, что, незадолго до моего первого приезда сюда в середине 90-х он был удостоен титула «самого цветочного города Европы»?
В Берне гораздо чаще на улице слышна немецкая речь (так называемый «берндютч» – разновидность «швицердютч»), нежели французская, хотя город расположен на рубеже немецкой и романской Швейцарии.
Это географическое обстоятельство – наряду с важным местом, которое он занимал в политико-экономической жизни – привело к тому, что в середине XIX века Берн стал столицей Швейцарской Конфедерации. Впрочем, обычно его именуют «федеральным городом» – дабы особо не выпячивать его роль и подчеркнуть равноправие всех 23 кантонов и 3 полукантонов страны.
К тому же он и не самый крупный город Швейцарии. Со своим населением в 133 тысячи человек уступает Цюриху, Женеве и Базелю.
Берн не молод – ему перевалило за 800, и он не склонен скрывать своего возраста, молодиться. Напротив, старается сберечь всё, что свидетельствует о его «сединах». Тщательно оберегаются уцелевшие со средних веков исторические сооружения. А когда уже дом вовсе на ладан дышит, нередко сохраняют его каменный фасад, сооружая невидимое для прохожих весьма современное новое нутро здания.
В итоге вся историческая часть города представляет собой огромный историко-архитектурный заповедник и квалифицирована ЮНЕСКО – наряду, напомним, с египетскими пирамидами и Тадж-Махалом – как один из важнейших памятников мировой культуры.
Исторические хроники свидетельствуют, что в 1191 году на лесистых берегах реки Ааре со свитой приближенных появился герцог Бертольд V. Он совершил две вещи – для защиты западных границ своих владений заложил город-крепость и после этого отправился на охоту. При этом объявил: крепость получит имя первого животного, которое он подстрелит.
Символом швейцарской столицы могли запросто стать перепёлка, фазан или волк. Однако герцог завалил медведя. Так новое поселение получило имя Бер (медведь), позже трансформировавшееся в Берн.
С тех пор косолапый стал символом города. Его изображение – в гербе, на флаге кантона, на вывесках, автобусах, этикетках, наклейках, значках, пивных кружках.
Симпатичные медвежата стали частью знаменитых городских курантов.
Медведи – на каждом шагу
Без малого пять веков подряд каждый час после того, как раздастся крик петуха и зазвенят бубенцы, откуда-то из их недр появляются несколько мишек. Они предстают перед зрителями столько раз, сколько через пару минут пробьют куранты.
В паузе ещё должен появиться Хронос, переворачивающий свои песочные часы, а затем лев, кивками дающий согласие на начало перезвона.
Действо завершается третьим криком петуха...
Старинные куранты стали символом Берна
Но вернёмся к нашим мишкам. Какими бы живыми они ни казались в древних часах, им далеко до тех, что довелось видеть в так называемой «медвежьей яме» – углублённом вольере у берега Ааре.
В давние времена сюда выпустили медведей, привезенных швейцарцами в качестве живых трофеев из похода в Италию. Сменилось множество поколений мишек, но они неизменно притягивали массу любопытных. В Берне даже нашли выход из неразрешимой для многих зоопарков дилеммы: как обеспечить запрет на кормление зверей и в то же время удовлетворить желание многих дать им «что-нибудь вкусненькое», на деле оказывающееся явно вредным для животных. Рядом с вольером было можно купить именно то, что медведям приносило лишь пользу, а вам – ощущение собственного великодушия.
Но требовалось соблюдать осторожность. Вот излишняя любознательность одного четырёхлетнего гостя из России по имени Ваня, приехавшего сюда с отцом в 1822 году, едва не лишила родную литературу великого писателя. Мальчик влез на перила, откуда и сорвался вниз, где его уже поджидали медведи. В последний момент отец ухватил его за ногу…
Звали мальчика Иван Сергеевич Тургенев.
Подле «медвежьей ямы» литература могла понести невосполнимую утрату
Вы и сегодня можете видеть мишек в этом круговом углублении. Причём, круглый год: здешние мишки не впадают в спячку, поскольку вырезаны из дерева. Это память о многочисленных косолапых, прежде тут обитавших.
В конце «нулевых» по рекомендации экологов и зоологов для них создали просторный открытый вольер у берега реки Ааре. Здесь им куда вольготнее, чем в окружении отвесных стен. Тут есть даже возможность порезвиться в воде – создан специальный бассейн, отделённый от реки.
В новом вольере мишкам более комфортно
«На всех посетителей Берна очень благотворно действует сразу бросающийся в глаза какой-то особенно уютный характер города», – так писал изданный в начале XX века в Петербурге путеводитель по Швейцарии. В этом своём утверждении путеводитель звучит современно и столетие спустя.
Действительно, сегодня, пожалуй, не встретить другого столичного города, сохранившего не только свое историческое лицо, но и удивительную атмосферу комфорта и умиротворенности.
Контуры Берна
Ощущение уюта сообщается вам, когда вы идёте по бесконечным галереям, которые здесь именуют аркадами. Первые этажи домов как бы утоплены вглубь, а вторые нависают, опираясь на изящные арочные перекрытия – отсюда и название.
Внутри аркад – бесчисленные магазинчики, лавки, бутики, кафе. Вы можете бродить по этим галереям не один час: их общая протяженность достигает шести километров.
Часть из них была построена в XVII-XVIII веках в стиле барокко, часть сохранилась с XV-XVI веков и несёт печать поздней готики.
Своей ажурностью они впечатляют сами по себе, но имеют и прикладное значение: в случае дождя вы не рискуете промокнуть.
Знаменитые аркады
Это в своё время впечатлило и российского «первооткрывателя» швейцарских красот Николая Карамзина.
В своих «Письмах русского путешественника» он делился:
Всего более полюбились мне в Берне аркады под домами, столь удобные для пешеходов, которые в сих покрытых галереях никакого ненастья не боятся.
Уместно, мне кажется, привести и его описание города:
Берн есть хотя старинный, однако ж красивый город. Улицы прямы, широки и хорошо вымощены; а в средине проведены глубокие каналы, в которых с шумом течёт вода, уносящая с собою всю нечистоту и города, и сверх того весьма полезная в случае пожара. Дома почти все одинаковые: из белого камня, в три этажа, и представляют глазам образ равенства в состоянии жителей, не так, как в иных больших городах Европы, где часто низкая хижина преклоняется к земле под тенью колоссальных палат.
Неожиданно, конечно, противопоставление понятий «старинный» и «красивый». А вот каналов посреди улиц теперь не наблюдается – прогресс, однако.
В центре города
Еще одна особенность Берна, делающая его не похожим на другие города, – оригинальные старинные фонтаны, сооруженные в первой половине XVI века. Вплоть до 1861 года, когда был сооружен водопровод, из них брали питьевую воду.
Фонтаны объединяет общность композиции: высящаяся в центре каждого из них колонна увенчана скульптурой, раскрашенной в яркие цвета.
Один из них носит недвусмысленное название «Пожиратель детей». Великан, пожирающий юные существа, был призван служить устрашением для малолетних правонарушителей.
«Воспитательный» фонтан «Пожиратель детей»
Трудно сказать, какую роль он сыграл в воспитании правосознания, но сейчас жутковатая скульптурная группа воспринимается лишь как историко-культурная диковинка.
Другой фонтан увековечил конкретного человека – женщину по имени Анна Зайлер, во время смертоносной эпидемии отдавшую собственный дом под лечебницу, которую и возглавила. Иногда её называют «матушкой бернского здравоохранения».
Фонтан «Анна Зайлер»
Что всё же более эффективно для наставления людей на путь истинный – пугать их или рассказывать о чужом благородстве?
Ни один приезжий не минует величественную Бундесплац, где доминирует массивное серое здание с зелёными куполами в стиле флорентийского ренессанса – Дворец федерального правительства. Здесь размещается двухпалатный парламент, избирающий федеральный совет из семи человек на четыре года. Из их числа сами члены совета выбирают президента страны сроком всего на один год – чтобы и другие могли набраться президентского опыта.
Заметим, что лишь с начала 70-х годов после многочисленных референдумов получили право избирать и быть избранными в парламент представительницы прекрасного пола. Прошло не так много времени, но сейчас уже никого не удивляет, что женщины занимают в Швейцарии такие видные посты, как федеральный прокурор и даже президент страны.
Федеральный парламент
Бундесплац олицетворяет могущество и другой власти – финансовой. Здесь по-хозяйски расположились крупнейшие банки, в том числе и Швейцарский национальный.
Заговорщицки понизив голос, вам расскажут, что под мостовой этой площади выстроен целый город-сейф. На пяти этажах, в бронированных хранилищах хранятся золотые слитки и прочее, что именуется авуарами.
И прямо от центральной площади отходит широкая улица, дважды в неделю превращающаяся в рыночную. Крестьяне привозят сюда овощи, фрукты, цветы. Рядом, на Вайзенхаусплац, одновременно возникает «блошиный рынок», по которому можно бродить, как по своеобразному музею древностей.
История обоих торжищ насчитывает не один век.
Кстати, есть в Берне и вовсе необычные рынки. В середине мая открывается гераниевый. А в последний понедельник ноября – луковый, когда многие продавцы украшают себя длинными гирляндами, сплетенными из увесистых луковиц. И здесь никто не будет шокирован, если в ваш обеденный рацион входили блюда с луком...
Почти отовсюду из старого города видна 100-метровая, самая высокая в стране, колокольня кафедрального собора на Мюнстерплац. Верхушку башни перестроили в конце девятнадцатого века, скопировав со знаменитого готического собора в немецком городе Ульм.
Кафедральный собор
Помимо своей высоты собор в Берне знаменит сроком своего строительства – свыше полутора веков, мрачными барельефами с изображением картин страшного суда и роскошными витражами. Те, у кого хватает сил пешком подняться на колокольню, бывают вознаграждены прекрасной панорамой города и излучины Ааре. Где-то внизу, меж красноватых крыш ползают зелёные букашки – аккуратные и симпатичные трамваи, органично вписывающиеся в напоминающий музей город.
К слову, о музеях. Их тут немало, но некоторые выделяются среди прочих. Экспозиция Художественного музея включает такие имена, как Курбе, Матисс, Модильяни, Пикассо, Шагал, Кандинский.
У входа в художественный музей
Однако гордость бернцев – самая полная в мире коллекция работ (более четырёх тысяч) всемирно известного экспрессиониста Пауля Клее.
Он родился в предместьях Берна, в разные годы жил и работал в столице. Формально он считается немецким художником: в Германии учился, обрёл немецкое гражданство, с ней связаны наиболее продуктивные периоды его творчества. Однако с приходом к власти фашистов подвергся травле за «не-арийское» происхождение и вынужден был в 1933 году вернуться в Швейцарию.
Пауль Клее. «Леди Демон», 1935 год
Несмотря на то, что он здесь родился, ему пришлось подать прошение о вступлении в гражданство этой страны. Однако Клее так и не узнал, что вновь сделался швейцарцем: положительный ответ от властей пришёл спустя долгие годы, уже после его смерти в 1940-м.
Но теперь-то в Берне его считают своим.
Полученный в дар массив работ мастера привёл к созданию в середине «нулевых» огромного музейного и выставочного Центра Пауля Клее, символично воздвигнутого неподалеку от места его захоронения. Создатели здания со 150-метровым по длине фасадом и волнообразными павильонами сделали всё, чтобы своей нестандартностью оно соответствовало характеру творчеству художника.
Центр Пауля Клее
Своим девизом Клее объявил словосочетание «Думающий глаз». А его творчество, в котором нашлось место и экспрессионизму, и кубизму, и сюрреализму, и абстракции, и многому другому, искусствоведы суммировали, как «поэзию мечты».
Также самая полная коллекция – на сей раз швейцарских марок, представлена в другом музее – Почтовом. Однако эту экспозицию не сравнить с той, которой располагает базирующаяся в городе международная организация Всемирный почтовый союз. Каждая страна присылает сюда экземпляры всех выпускаемых ею почтовых миниатюр.
Для филателистов – восторг и расстройство.
Разумеется, Берн – это не только политика, финансы, культура. Это – и наука, и индустрия. В лабораториях Физического института были разработаны методики исследования так называемого «солнечного ветра». Эту технологию с успехом применяли американские астронавты во время космических полетов на «Аполлоне».
На окраинах Берна есть высокотехнологичные промышленные предприятия. Но особая гордость бернцев – то, что на местной шоколадной фабрике был впервые изготовлен ставший всемирно известным трехгранный «тоблерон». Считается, что своей формой он обязан абрису самой любимой швейцарцами горы – пику Маттерхорн.
...В начале ХХ века, в одни и те же годы жили в Берне два мыслителя, серьезно повлиявших на развитие цивилизации. Оба подолгу просиживали над своими бумагами и расчетами, стремясь проникнуть в суть происходящего.
Один пришел к выводу, что прежние представления о том, что пространство и время «абсолютны», не верны. Другой – к выводам, что не верны прежние представления о справедливом устройстве мироздания.
Теория первого продвинула человечество далеко в своем развитии. Теория второго едва не привела к крушению.
Имя первого – Альберт Эйнштейн. Второго – Владимир Ленин.
Швейцарцы чтят Эйнштейна
Ильич пользовался богатой бернской библиотекой (где, вполне возможно, сталкивался со странным взъерошенным человеком), удобной и сытой жизнью, очень уважал местное пиво. И строил планы искоренения такой жизни в планетарном масштабе.
В швейцарской столице чета революционеров поселились в начале Первой мировой войны. «Домишко, в котором мы жили, стоял у самого леса», – писала Крупская.
То, что она довольно пренебрежительно именовала «домишком», в действительности было трехэтажным зданием. Оно и сегодня смотрится вполне прилично, правда, город разросся, и до леса теперь довольно далеко.
В те годы здесь с ним была не только Надежда Константиновна, но и её матушка, которую после смерти даже похоронили на местном кладбище.
Плакат «Ленин в Берне»
К счастью, от претворения в жизнь призыва разрушить «старый мир» Швейцария была избавлена.
И мы вполне можем понять чувства английской королевы Елизаветы II, во время своего пребывания в Берне уже в относительно недавние дни воскликнувшей: «Швейцария – это рай!». А ведь она была королевой другой и также вполне благополучной страны. И, разумеется, понимала вес произнесённых ею слов.
Пусть под настроение и преувеличила свою оценку.
Магнитик на холодильнике не даёт забыть Берн
Владимир Житомирский
