Если бы двадцать лет назад (мне тогда было четырнадцать) я узнал, что смогу свободно ездить за границу, да не в страны, как это тогда называлось, лагеря мира и социализма, а в нормальные, полноценные, капиталистические и экзотические, — какие бы чувства я испытал?